О мужеложниках в связи с законом О запрете пропаганды гомосексуализма

Священное Писание однозначно и в резких категориях говорит по этому поводу: Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют. (Первое послание к Коринфянам 6:9,10). Но тут нужно понять другое: а наследуют ли те, кто выступает против них? Не имеют ли они грехов, которые здесь перечислены? Я не думаю, что блудник, прелюбодеец лучше мужеложника в этом плане. Поэтому "осуждать" их грех может тот, кто сам свят и всем желает того же, а не тот, кто сам блудник, и от них желает того же.

Блаженный Феодорит о святом Кирилле Александрийском

Блаж. Феодорит пишет о свт. Кирилле, когда узнает о его кончине в частном письме к патр. Домну Антиохийскому:
Послание Домну, епископу Антиохийскому

"Наконец, хотя и поздно, умер злой человек. Ибо добрые и благодетельные люди переселяются туда прежде времени, а злые живут весьма долговременно.

Я думаю, что промыслительный Раздаятель всех благ раньше времени избавляет первых от человеческих скорбей и, как победителей, освобождает от борений и переводит в лучшую жизнь; жизнь эта, бессмертная, без печали и беспокойства, обещана в награду тем, которые борются за добродетель. Любителям же и совершителям зла Он попускает дольше пользоваться настоящею жизнью или для того, чтобы они насытились злобою и после научились добродетели, или для того, чтобы терпели наказание и в этом мире, за свои вредные нравы обуреваясь в течение долгого времени горестными и бедственными волнами настоящей жизни.

А его, несчастного (Кирилла Александрийского), Правитель душ наших не оставил, подобно другим, далее наслаждаться тем, что кажется увеселительным, но, зная злобу этого мужа, ежедневно возраставшую и вредившую телу Церкви, отторг, словно некую язву, и отъял поношение от сынов Израиля (1 Пар. 17, 26).

Отшествие его обрадовало оставшихся в живых, но опечалило, может быть, умерших; и можно опасаться, чтобы они, слишком отягченные его сообществом, опять не отослали его к нам или чтобы он не убежал от тех, которые отводят его (в подземный мир), как тиран циника Лукиана.

Итак, надо позаботиться (и твоей святости нужно особенно предпринять эту поспешность) приказать обществу носильщиков умерших положить какой-нибудь величайший и тяжелейший камень на гробницу, чтобы он (Кирилл) опять сюда не пришел и снова не стал доказывать нетвердые мнения.

Пусть он возвещает новые догматы находящимся в аду и пусть там разглагольствует днем и ночью, как хочет. Ибо мы не боимся, чтобы он и их разделил, говоря публично против благочестия и окружая смертью бессмертное естество. Ведь его закидают камнями не только те, которые научены Божественному, но также и Немврод, и Фараон, и Сеннахирим, и всякий подобный им противник Бога.

Но я без причины стал бы говорить много: ибо он, несчастный, молчит поневоле. Изыдет, говорит Писание (Пс. 145, 4), дух его, и возвратится в землю свою: в тот день погибнут вся помышления его. Он же имеет и другое молчание. Ибо обнаженные дела его связывают язык, зажимают рот, обуздывают чувство, заставляют молчать, принуждают клониться к земле.

Поэтому я плачу и рыдаю о несчастном, ибо весть о его смерти доставила мне не чистое удовольствие, а смешанное с печалью. Я радуюсь и услаждаюсь, видя общество церковное освобожденным от такого рода заразы, но печалюсь и рыдаю, помышляя, что он, жалкий, не успокоился от зол, но умер, покушаясь на большие и худшие. Ибо он, как говорят, бредил возмутить и царствующий город, и снова противоборствовать благочестивым догматам и обвинить твою святость, почитающую их. Но Бог видит и не презрел: Он наложил узду на его уста и удила на его губы и возвратил его в землю, из которой он взят (Ис. 37, 29). Да будет же, по молитвам твоей святости, чтобы он снискал милосердие и прощение и чтобы безмерная милость Божия победила его злобу.

Прошу твою святость освободить нас от смущений душевных. Ибо многочисленные и разнообразные слухи несутся со всех сторон и смущают нас, возвещая общие бедствия. Некоторые говорят, что и твое благоговение против воли отправляется в народное собрание. Я доныне презирал как ложное то, что разглашается; а так как увидел, что все говорят одно и то же, то счел необходимым узнать истину от твоей святости для того, чтобы нам или посмеяться над этим как ложным, или по справедливости оплакать как истинное."

"Если Иоанн епископ, то почему Иуда - не апостол?"

Между Александрией, старым центром христианского Востока, и новой столицей-"выскочкой", Константинополем, существовало давнее чувство ревности и соревнования. Петр Александрийский не признавал епископство Григория Богослова в Константинополе (381 год) и поставил ему соперника - Максима Циника. Святитель Иоанн Златоуст, вероятно, намекая на династические порядки египетской Церкви, называл Феофила "фараоном". С неменьшим основанием то же самое прозвище подходило и святому Кириллу. Когда в 417 году тело Златоуста было привезено в Константинополь, Кирилл негодующе писал: "Если Иоанн епископ, то почему Иуда - не апостол?"

Протоиерей Иоанн Мейендорф. ВВЕДЕНИЕ В СВЯТООТЕЧЕСКОЕ БОГОСЛОВИЕ. Глава 10. Святитель Кирилл Александрийский

О философии и богословии.

Философия - это осмысление бытия в перспективе Вечности. Богословие - познание Вечности и пребывание в ней в данном эмпирическом бытие. Первое - движет ум к Богу, второе - направляет веру к  Нему. И когда наш разум и наша вера находятся в равновесии по отношении к Богу и миру, то мы становимся истинными философами и богословами.

Проблематика «чуда» в контексте веры. Христианский взгляд.

Часто можно слышать как аргумент истинности христианства, что у нас совершаются чудеса. Но на чудесах ли должна строиться наша вера и миссия? Чудеса могут творить и не только христиане (тому много свидетельств). Апостол Павел говорит, что люди могут творить чудеса не имея христианской святости (любви) - только это "ничто" ("Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто" 1 Кор. 13:2). Также известно потребительское отношение ко Христу, после совершенного Им чуда насыщения пятью хлебами и двумя рыбами ("Иисус сказал им в ответ: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились" Ин. 6:26). Так что чудо совсем не гарантия веры. Даже так: вера основанная на чудесах - это ложная и языческая вера. Очень точно сформулировал отношение к чудесам протопресвитер Александр Шмеман: "Христос творил чудеса. И никогда — для того чтобы «доказать» Свою Божественность или заставить людей поверить в Себя. Но всегда потому, что любил, жалел, сострадал, страдания и нужды людей воспринимал Своими нуждами, Своим страданием. Между тем все, что мы знаем о любви, весь наш опыт ее, сколь бы он ни был ограничен, — указывает на ее потрясающую, действительно чудесную силу и возможности. В любви становится возможным то, что по-человечески кажется невозможным. В любви человек преодолевает свою естественную ограниченность и открывает еще один — высший — закон природы, который обычно остается скрытым от него. В любви узнает он, таким образом, ключ ко всем законам природы, последнюю их подчиненность человеку, его духу, его царственному достоинству. Чудеса без любви — обман и самообман, и их действительно нужно и можно отвергнуть. Но любовь есть чудо, и это чудо открывает нам чудесные возможности, не увидеть, не признать которые — значит ничего не увидеть и не понять на земле" (Беседы на радио "Свобода". О чуде).

Призыв богословия

Призыв богословия - лично познать Бога не только и не столько рационально, а мистически (экстаз). Мы должны соединиться с Богом в постоянной ортодоксии и ортопраксии.

Тезис "Русский - значит православный" в контексте ереси филетизма (этнофилетизма).

Тезис "Русский - значит православный" по своему содержанию является ложным и противоречащим логике. Русский может быть и не православный, а православным может быть и не только русский. Но если посмотреть на этот тезис с православной каноники, то такое распределение национальности по религиозному признаку и, наоборот, распределение религии по национальному признаку было осуждено еще в 1872 году на Константинопольском соборе как ересь филетизма (или этнофилетизма). Филетизм  (греч. φυλετισμός — «расизм, трайбализм») или этнофилетизм (от др.-греч. ἔθνος — «народ» + φυλή — «род, колено», племя»)  — это нездоровая тенденция в поместных православных Церквах подменять (или заменять) христианскую веру на  национально-политические идеи. Это понятие появилось в православной греческой среде применительно к движению за церковную независимость Болгарии на основе её национальной обособленности.

Определение Константинопольского собора 1872 года: «Мы отвергаем и осуждаем племенное деление, то есть племенные различия, народные распри и разногласия в Христовой Церкви, как противные евангельскому учению и священным законам блаженных отцов наших, на коих утверждена Святая Церковь и которые, украшая человеческое общество, ведут к Божественному благочестию. Приемлющих такое деление по племенам и дерзающих основывать на нем небывалые доселе племенные сборища, мы провозглашаем, согласно священным канонам, чуждыми Единой Кафолической и Апостольской Церкви и настоящими схизматиками».

Патриарх Павел (Стойчевич) Сербский в обращении к архиереям, священству и верующему народу в республике Македония для преодоления раскола, 20.VI.2002: «Мы, братья, как Церковь, не выступаем с позиций национальной исключительности и не имеем никаких ни национальных ни территориальных претензий в отношении вас. Мы уважаем национальное самоопределение и самосознание македонского народа и всякого народа в республике Македонии. Этнофилетизм, то есть подчинение Церкви национально-политическим идеологиям и программам, давно справедливо осуждён как ересь. Этнофилетизм именно и рождается из ослабленного сознания соборности Церкви, являясь, таким образом, основанием для разделений и расколов»